Апостолы поздно увидели все приготовленное для жертвоприношения им, потому что листряне обо всем этом говорили на местном (ликаонском) наречии. Поэтому они тем с большей силой и стремительностью стараются все предотвратить. И в знак своего обычного человеческого гнева и печали о случившемся разодрали на себе одежды, чем показали, что они не величественные олимпийские боги, а обычные люди, имеющие обычную одежду, а за нею и обычную наготу.

Вместе с тем они громко возвещали им учение о Едином Боге, Творце всего и о ложности всех их богов, которых они чтут в идолах, начиная с мнимого громовержца Зевса и оканчивая спутником его Меркурием. Здесь особенно знаменательно смятение апостолов, соединенное с великим опасением о том, чтобы им не было приписано ничего излишнего. «Мы люди, подобострастные вам», — говорили они о себе листрянам, входя в тесную толпу их с явными знаками унижения в виде лохмотьев разодранных одежд. Понятно, что это образумило листрян, вообще бывших рассудительными, хотя и страстно стремительными и потому вошедшими в такой пафос восторга от невиданного и неслыханного чуда, свидетелями которого они теперь были. Обращая особое внимание на смиренномудрие, явленное здесь апостолами, святой Иоанн Златоуст советовал такое же смирение иметь и проповедникам его времени, причем с особенной роскошью говорил против пафоса слушателей этого времени, выражавших свой восторг рукоплесканиями, но так как и само это обличение он говорил со свойственным ему красноречием, то слушатели не переставали рукоплескать ему и во время самой этой речи. Говорил же святой Иоанн Златоуст между прочим следующее: «Смотри, как апостолы всегда чуждались славы и не только не искали ее, но отклоняли и тогда, когда им ее

предлагали». «И смотри, как всегда они все относят к Богу. Будем подражать им и мы; не будем ничего считать своим. Поэтому не будем высокомудрствовать и превозноситься мы—люди, земля и пепел, дым и тень... Нет ничего равного смиренномудрию: оно источник, корень, вина, основание и союз всего доброго; без него мы жалки, скверны и нечисты. Ибо представь, что кто-нибудь воскрешает мертвых, исцеляет хромых, очищает прокаженных, но с гордостью: ничего не может быть хуже, нечестивее и виновнее его». «Многие делают много для того, чтобы говорить продолжительно. И если они удостоятся рукоплесканий, то бывает с ними так, как будто получили царство. Если же окончание их речи сопровождается молчанием, то это молчание бывает для них мучительнее самой геенны. Это извратило все в церквах, так что и вы ищите слова не умилительного, но услаждающего вас и произношением, и составом речи, как будто вы слушаете певцов и музыкантов, и мы холодным и жалким образом стараемся угождать вашим желаниям, которые следовало бы отвергать».

Источник

Никанор (Каменский), архиепископ. Толковый Апостол. Том 1. Объяснение книги деяний святых апостолов и соборных посланий. — М.: ДАРЪ, 2008. — 704 с. - С. 313-314

Деяния апостолов, Глава 14, стих 14. Толкования стиха