– Узнав же Павел и пр.: из распоряжения первосвященника – бить Павла по устам и из исполнения этого беззаконного распоряжения апостол ясно увидел, что в этом собрании, столь предубежденном против него, такая прямая защита, какую начал было он (ст. 1), не у места и даже невозможна; вместо того, чтобы выслушать ее и взвесить, его после первых же слов бьют по устам, как богохульника, чем очевидно показывалось, что такой речи от него не хотят слышать. Тогда великий апостол с необыкновенным присутствием духа, проницательностью и мудростью, решается на одно средство, при раздражении и возбуждении умов весьма действительным бывающее: смелым оборотом мысли и речи он ставит две господствовавшие в синедрионе партии – фарисеев и саддукеев одну против другой, с тем чтобы одну из них – сильнейшую, фарисейскую, особенно заинтересовать в себе и своем деле, привлечь ее хотя на время на свою сторону. конечно, он хорошо знал как фарисеев, так и саддукеев и их общие интересы, и едва ли надеялся привлечь надолго фарисеев на свою сторону, но в его положении теперешнем полезно было и временное привлечение их, особенно перед лицом присутствовавшего тут же римского тысяченачальника, от которого теперь много зависело дело: Павел тем положил преграду, по крайней мере на время, совокупному действию против него обеих партий или сект (о фарисеях и саддукеях см. прим. к Мф. 3:7).

– Возгласил, – громким голосом сказал (закричал), в синедрионе, так что не обращался с этим восклицанием ни к кому лично, а ко всему синедриону.

– Я фарисей, сын фарисея (в некоторых списках – сын фарисеев): я не только по личному своему убеждению фарисей, но так сказать прирожденный фарисей, происхожу от фарисеев (вероятно, и отец и дед, а может быть и дальнейшие предки были фарисеи) и принадлежу к секте фарисейской. Очевидно, что таким выражением («говорит по-человечески» – Феофил.) Павел обозначает себя как иудея, независимо от христианства; как иудей он не принадлежал ни к какому другому обществу, кроме фарисеев, ни к саддукеям, ни к ессеям, ни к иродианам, ни к зилотам. Его обвиняли в том, что он учит против закона Моисеева, т.е. что поставляет на место его другой закон (Деян. 21:28); апостол говорит, что в отношении к нему он принадлежит к самой строго православной иудейской секте – фарисеям, ревнителям о законе, а не изменник Моисею как, например, саддукеи, отрицающие некоторые истины закона Моисеева (ст. 8). Если апостол вооружался против фарисеев и обличал их, то он вооружался не против собственно секты и не против содержимых ею истин догматических, а против членов секты, против их практически нравственного направления, против их лицемерия и т.п. В учении же, например, о воскресении мертвых (о чем далее ведет речь апостол) он был совершенно на стороне фарисеев, а не саддукеев, так как фарисеи в этом пункте совершенно сходились с христианством. В этом отношении он и будучи христианином мог совершенно по праву сказать: я фарисей, урожденный фарисей.

– За чаяние воскресения мертвых меня судят: точнее – за чаяние и воскресение мертвых. Можно выражение это понимать и так, что за чаяние воскресения меня судят, в смысле: за чаяние, и именно, (предмет чаяния) воскресения мертвых меня судят. Но, кажется, можно находить более полный смысл в этом выражении, разделяя понятия чаяние и воскресение мертвых. Слово чаяние (или надежда) имело для иудеев специальный смысл и относилось к Мессии, чаяние Мессии, мессианское чаяние, ожидание мессианского искупления (ср. Лк. 2:38) и – может означать в устах Павла, что он за чаяние израилево, надежду еврейского народа, за Мессию стоит теперь перед судом. Выражение – воскресение мертвых – в таком случае можно относить к воскресению Иисуса Христа, как перворожденного из мертвых, воскресение которого свидетельствует о действительности имеющего быть общего воскресения мертвых, отвергаемого саддукеями (ст. 8). Таким образом, изречение апостола будет значить: за учение о Мессии и Его (а в нем и всех) воскресении из мертвых меня судят (ср. Деян. 26:6), что справедливо в строго буквальном смысле, ибо это – главный предмет его проповеди, за которую теперь он стоял на суде. При первом же толковании (за чаяние воскресения мертвых вообще, всех) меня судят, надобно допустить в речи апостола некоторую натяжку, применительно к случаю, так как его судили не за учение об общем воскресении всех мертвых, и он мог сказать, что его за это судят лишь в том общем смысле, что воскресение всех из мертвых есть существенный и конечный пункт апостольского учения о царстве Мессии.

Источник

Толковый Апостол. Книга 1. Деяния Апостолов на славянском и русском наречии, с предисловиями и подробными объяснительными примечаниями епископа Михаила. Киев: Тип. Киево-Печерской Лавры, 1897. С. 507-509

Деяния апостолов, Глава 23, стих 6. Толкования