XXI. 20–25

И теперь третий вопрос. В контексте он связан со вторым. Господь только что сказал Петру: «...следуй за Мною" – άκολσύθει μοι (Ин. 21:19). «Обернувшись, Петр видит ученика, которого любил Иисус, идущего следом » (Ин. 21:20). Опять символ. Вид ученика, идущего следом за Господом и за Петром, ставит вопрос о нем: не призван ли к последованию и он? И Петр задает вопрос: «Господи, а он что?» (Ин. 21:21). Иисус отвечает: «Если я хочу, чтобы он пребывал, доколе Я не приду, что тебе?» (Ин. 21:22, ср. 23). Таков исправленный перевод. Но и в нем не все ясно. По-гречески это условный период, modus eventualis. Praesens coniunctus θέλω имеет значение вида, а не времени: оно может относиться и к настоящему, и к будущему. Но допускаемая им возможность чисто теоретическая. Евангелист отнюдь не утверждает, чтобы у Господа действительно было такое намерение. Он просто отводит вопрос Петра. Путь Возлюбленного (да и других – не его! – овец) не входит в круг его ведения. Поэтому и повторяет Господь с новой силой призыв к последованию (ст. 22). Только он и касается Петра. Но вопросом Петра поставлена проблема Возлюбленного.

Для того, чтобы читателям было ясно, о ком идет речь, евангелист напоминает прямой вопрос Возлюбленного о предателе (Ин. 13:25). Но почему из многих фактов он вспомнил только этот? Не потому ли, что в этом случае тайна Возлюбленного раскрывается, по противоположности Иуде, как тайна любви? А затем слух, что ученик не умрет (Ин. 21:23). Евангелист его не толкует. Он просто повторяет слово Христово, породившее этот слух, сохраняя то ударение, которое дал ему Господь: "Что тебе!" (ср. ст. 23). Господь это сказал Петру, но и евангелист в этот вопрос не входит.

Поскольку, однако, слух возник и кто-то думал, «что ученик тот не умрет» (ст. 23), не проще ли было бы сказать, что общей участи земнородных не избегнет и Возлюбленный, что умрет и он, как и другие? И что (это не сказано) не ставит ли это Возлюбленного ученика где-то на грани жизни и смерти, бытия нынешнего и будущего? И если так, не оказывается ли символом и он, и притом для самого себя? Опять переплетение истории и символа, погружающее и евангелиста и читателей в неизглаголанные глубины мистического опыта. Если бы он сказал, что ученик есть символ Церкви, принял бы он такое толкование или нет? И если бы принял, что означало бы усыновление Возлюбленного ученика Пресвятой Богородицей (ср. Ин. 19:27)? Усыновление в Нем Церкви, и Церкви каждого из ее членов?

Господь сказал о пребывании ученика: «...доколе я не приду», εως έρχομαι (ср. ст. 22–23). Глагол έρχομαι есть эсхатологический термин, относящийся к пришествию Господа в Славе. Это тот же образ берега, с которым мы встретились в эсхатологическом толковании явления Иисуса (XXI. 1–14). Если ученик не умрет, то в живых он останется до пришествия Христова, как образ эсхатологического исполнения Церкви. Но на эсхатологии вообще в Ин. ударение не лежит. Ударение – на пребывании Христовой Церкви силою Духа.

Источник

Водою и Кровию и Духом. Толкование на Евангелие от Иоанна. Электронное издание. С. 127-128

Евангелие от Иоанна, Глава 21, стих 23. Толкования